- После того, как мы проверим этот запрос, я куплю тебе суши, Моргана. И попрошу сделать их из большой рыбы. Эх, если бы рисунки могли бы оживать. – улыбнулся Широэ, снова переведя взгляд на «Забытый портрет».
- Юске? Есть что-то схожее, но… нет, на самом деле только черты лица, волосы точно не его. Да и… блин, ну на самом деле может кто-то из его предков позировал тому художнику? Правда он что-то как-то не очень радовался за этого человека, раз нарисовал его в таком виде.
Широэ передернул плечами. Он не желал представлять на месте того несчастного парня в розах Юсукэ. Нет уж. Тот и так сейчас не очень хорошо себя чувствует после перелета.
- Источнику информации по картинам лучше всего сейчас поспать и отдохнуть. О, а вот ребята откликнулись.
Широэ замолк, листая чат, смотря комментарии друзей, а потом увидел сообщение Юсукэ. Не успел он и правда дочитать до конца, как телефон в его руках завибрировал и первые звуки мелодии разорвали тишину галереи, эхом разносясь по коридору.
- Я собирался просто проверить информацию запроса, Юске, я не хотел тебя тревожить. Как только я точно узнаю, что это именно то, что нам нужно, я вернусь к тебе и мы потом вместе сходим во Дворец. – честно ответил Джокер, опираясь рукой о стену и невольно улыбнулся. Раз Китагава ответил, значит, он чувствует себя значительно лучше, а это не могло не радовать.
Он молчаливо выслушал ту информацию, что говорил ему художник, хотя его мозг уже автоматически фильтровал ценные сведенья и не очень, сам же Широэ попутно думал что-нибудь захватить для «друга» из галереи. Он пытался уловить в этом спокойном голосе может быть какие-нибудь восторженные нотки, подсказавшие бы Кирозаки достоин ли сувенир из галерее внимания художника или же нет.
Но вот Юсукэ спросил и Широэ из своих мыслей вернулся к более несущему, вспоминая название той самой картины.
- Да, желаю. Меня интересует картина "Забытый портрет" и... фреска... Черт, где тут название? – Джокер стал осматривать длинную фреску, не сразу заметив табличку с названием, а точнее он её не видел в упор. Из-за этого он сильнее занервничал, что тратить много времени на поиски и решил забыть на фреску.  -  А... ну ладно, просто портрет.
Широэ наклонил голову, прижимая телефон к Моргане, доставая из сумки ручку с блокнотом и записывая. Но потом Юсукэ сказал странность и ручка остановилась.
- М? Ты в порядке? В смысле, может тебе стало плохо и поплыл текст перед глазами? Я могу вернуться к тебе прямо сейчас и проверить потом этот запрос. Я скажу Мишиме. – Кирозаки за переживал, что художнику снова стало плохо, он же так чутко переживал этот перелет…  Широэ пнул носком ботинка невидимый камень. Юсукэ бросил все и полетел с ним, что бы быть рядом, помочь и Джокер конечно же отчасти винил себя, что тому сейчас нехорошо. Хоть его сердце и рвалось побыстрее решить эту проблему и помочь Иб, он готов был поставить художника выше своих желаний.
- Подожди немного. – парень отнял телефон от уха и направил его на фреску, вытягивая руку. - Гуэртена, Музей Гуэртены, Искусственный мир.
Громко и отчетливо произнес он, смотря на алеющий глаз приложения.
- Маршрут построен. – сухо отозвался навигатор и по реальности пошла рябь. Настоящее стало сгорать, точно кто-то щелкнул зажигалкой и поджег ту реальность.

Джокер как всегда равнодушно смотрел на все изменения, происходящие после перехода во Дворец. Он… уже привык ко всему этому? Вообще этот Дворец напоминал чертоги Мадараме. Те же картины и такая же галерея. Джокер не шибко любил искусство. Единственное  его искусство был Юсуке.
Хотя, признаться, в оформлении она не шибко претерпела изменения с реальным её аналогом.
- Хм? Что за изменения, Мона? Такое место незнакомо даже для тебя? Точнее… чертог, что у тебя вызывает недоумения.  – удивленно произнес  Джокер, изучая взглядом одну из близняшек. Она ему точно не поможет, а тот носатый дядя… Вернее Игорь ничего не скаже, чтобы помочь ему.
Выныривая из мира своей головы, Джокер как раз вовремя обратил внимание на возглас Морганы, чтобы увидеть появившуюся на полу спираль. Он и бровью не повел, когда та достигла его ног. «Лжец»? Мона лжец или кто?
Джокер носком ботинка попытался тыкнуть надпись и случайно стер. Она была нанесена краской. Да тут, кажется, все было краской. Это и озвучил парень, но Мона уже убежал, поспешив в соседний зал. Фантомный вор последовал за товарищем, все же им не следует разделяться. Да и оставаться одному среди этих картин не очень-то хотелось.
- Изображения стали живыми? Но они все равно не ощущаться тенями. Мона, а Мадараме же не может…
Джокер замолк. Да нет. Они же исправили его, он в тюрьме и уж никак не связан с мертвым художником далекой давности. Или все художники порочны как один? Но, если на картинах Мадараме были изображены его ученики, то почему тут картины живые?
Парень отмел эту мысль, присел на корточки и решил разрезать кинжалом яблоко. То и правда оказалось краской. Точнее оно распалось некрасивой кляксой на полу, потеряв свою форму фрукта.
- Эй, Мона! Не так быстро! – Джокер поднялся и пошел за котом и чуть не наступил на маленького воришку, когда тот отпрыгнул буквально под его ноги. – Мона! Осторожнее, это… Фильм ужасов, а не картинная галерея. Надеюсь тут не будет никаких ёкаев. 
Джокер, конечно же, говорил не серьезно. У него были такие персоны, что любой ёкай испугается и забудет, что вообще хотел от них. Но вот стук в окно напрягал. Пока Мона лазил по следующему залу, Джокер пытался посмотреть в окно, но кроме черноты он не смог рассмотреть. И уж тем более там не было того, кто стучал в него.  У теней мозгов не хватит на такое.
- Нам просто везет на неприятности. А… эта картина. Считаешь, он может нести угрозу? Жаль, что он, как краска, не оставил за собой следы.
Джокер и правда наступил на синие лепестки и испачкал ботинок краской. Вот кто-кто, а следы уже он будет оставлять.
- Душа… не настоящая. Это как было с Оракулом? Владелец чертога специфичная личность, надеюсь он без нас не занят сам копаниями, а не разрушит его в самый неподходящий момент, а?
Джокер потыкал стебли, но те никак не отреагировали на посягательство в личном пространстве и, конечно же, пока воришка отвлекался, его торопыга-кошак куда-то подевался. 
Трикстер поправил перчатку, услышав шум с той стороны, куда убежал Мона, и кинулся молниеносно туда. Если все картины стали живыми, то изображение крупной рыбы тоже! И оно могло сожрать Мону!
Джокер быстро взбежал в зал. Никого не было. Была картина с водой и рыбой. Если вспомнить всплеск, то Мону кажется утащила эта рыба. Картины же тут живые.
Парень подошел  огороженной экспозиции. Края картин колыхались, словно это было мор с волнами.
- Мона! Я вытащу тебя! - Джокер не задумываясь наступил на рисунок, отчаянно желая спасти своего друга и погрузился под картину. Джокер был в воде, но не ощущал это как воду, хотя дыхание задержал.

Ryuji Sakamoto / Skull
Рюджи Сакамото  / Череп

"Man, it's weird... All this ain't feelin' real to me just yet... Like, "Am I in a dream," y'know? Heh... I guess so. If you wanna change the world, all you have to do is just look at it differently... am I right? And THAT is what "aesthetics" are."

[ original]

▿ ▿ ▿ ▿
«есть насыщенный раствор чувств, и причина его кристаллизации может возникнуть как внутри, так и вовне»

▿ ▿ ▿ ▿
«они прожили это время, как бы постоянно сдерживая дыхание, он — отвергая мир, она — чувствуя, как мир отвергает её»
› лучше ЛС. Тем более как раз сможем обсудить там все детали.
› не бросать персонажа. По сути, если не знаете канон, то снабжу вас нужной информацией его поведения, что бы, так сказать, «влиться в шкуру»

Futaba Sakura / Oracle
Футаба Сакура / Оракул

"You're just a fake created by those horrid adults! I'll... I'll never... I'll never forgive them!"

[ original]

▿ ▿ ▿ ▿
«есть насыщенный раствор чувств, и причина его кристаллизации может возникнуть как внутри, так и вовне»

▿ ▿ ▿ ▿
«они прожили это время, как бы постоянно сдерживая дыхание, он — отвергая мир, она — чувствуя, как мир отвергает её»
› лучше ЛС. Тем более как раз сможем обсудить там все детали.
› не бросать персонажа. По сути, если не знаете канон, то снабжу вас нужной информацией его поведения, что бы, так сказать, «влиться в шкуру»

Makoto Niijima / Queen
Макото Ниидзима / Королева

" I can feel it... Myself... Me! "

[original]

▿ ▿ ▿ ▿
«есть насыщенный раствор чувств, и причина его кристаллизации может возникнуть как внутри, так и вовне»

▿ ▿ ▿ ▿
«они прожили это время, как бы постоянно сдерживая дыхание, он — отвергая мир, она — чувствуя, как мир отвергает её»
› лучше ЛС. Тем более как раз сможем обсудить там все детали.
› не бросать персонажа. По сути, если не знаете канон, то снабжу вас нужной информацией его поведения, что бы, так сказать, «влиться в шкуру»

the devil is and always will be a gentleman
chara & joker // принцесса, убивающая своих драконов, и современный робин гуд

Дворец - это душа человека, физическое воплощение его мыслей, потаённых желаний и чувств. Для меня это - клетка прошлого, болезненного, как само отравление лютиками: нечто, что я держу глубоко в себе, за семью замками, опираясь на него, но не позволяя ему захлестнуть себя с головой. Я выше последствий, не так ли? Именно. Она научила меня быть выше них, сделав ультимативной судьёй себе и всем своим действиям.
Лютики перед Джокера расступаются, обнажая покрытую пылью дорогу, но вокруг их не становится меньше. Их запах становится все сильнее и сильнее, пока не переходит границу одуряющего, на лепестках появляются непонятные красные точки. Постепенно они растут, становятся каплями, красят поверхность цветка полностью в алый. Сначала это участь постигает единичные цветки, но затем зараза расползается: все больше и больше золота скрывается под багрянцем, до тех пор, пока железистый запах крови не мешается со сладким ароматом лютиков.
*Здесь пахнет смертью.
Голос идет из ниоткуда и одновременно - отовсюду, эхом прыгает по кроваво-пыльному месиву, в котором вязнут ботинки самопровозглашенного Робин Гуда, и затихает так же внезапно, как раздался. Я, как хозяйка Дворца, прекрасно осведомлена о первом незнакомце в своей самостоятельной обители, но не вижу особых причин чинить ему препятствий. Когда-то, когда мне было одиннадцать, я закрыла своё сердце на замок; моя смерть выбросила ключ в бездну, но желание рассказать хоть кому-то, подвергнуть хоть кого-то тому же Аду, сквозь который прошла я, не угасло. Оно тлело внутри меня, когда я сознательно ела яд, вспыхнуло ярким пламенем в объединении душ, монструозной химере, которая несла мое тело на суд грубых глупцов с душами черствыми, как дерево, и засияло, сожрав первую пыль, окропившую не мои руки.
*Добро пожаловать в мой особый ад.
Тропинка проходит сквозь арку и делает настолько крутой поворот, что поначалу кажется, будто она обрывается в пропасть, на краю которой застыл одинокий человек, самопровозглашенный борец за справедливость. В шаге от него - висячий мост, слегка раскачивающийся сам по себе в стоячем, спертом воздухе подземелья. Он выглядит удивительно крепким, но его конец теряется в розовом тумане, который проглотил твёрдое дерево, переплетенное теми же лютиками, еще на середине моста. На той стороне ощущается присутствие, а если застыть и присмотреться, можно увидеть башенки. Другой Дворец, часть раздробленного сердца души, где время и пространство зыбкие, как вода, и имеют примерно такое же значение.
Но ты же пришел ко мне, верно, Робин Гуд? Ты хочешь спасти меня. Забудь о ней на время: ты не сможешь помочь той, кто по своему желанию наполняет свою душу тьмой и светом, смешившая их, как любопытный ребёнок порой смешивает все жидкости в доме в одну чашку. Ты не сможешь помочь тому, что играется и с твоей жизнью и памятью в том числе. Забудь.
Спасти. Как странно. В последний раз это пытались сделать мои родители. Мои кровные родители. Неужели ты думаешь, что я растаю от твоего благородного намерения?
Цветы под ногами сменяются снегом. Перед Джокером возникает обугленная дверь в королевский дворец Монстров, что в Новом доме, но дорогу ему преграждает улыбающийся скелет в забавном костюме и красном шарфе. Он протягивает к нему руки, высоким, громким голосом предлагая ему дружеские объятия, заверяя, что он верит в него. Возле него стоит олень с украшенными рогами, птица, сделанная из огромных снежинок, и, отдельно, - пять вооружённых собак, отдел K-9 королевской гвардии. В их глазах надежда, они тянут к нему лапы, завывая и лая на разные голоса, опустив своё оружие.
Как отвратительно сопливо. Кажется, еще не бывало Теней, которые предупреждают об опасности места, а не нападают, которые просят о спасении, предлагают дружбу и умоляют о ПОЩАДЕ. Призраки одного из прошлых, которое было стерто одним СБРОСОМ, прошлого, за которое мне незаслуженно перемывают кости до сих пор.
Я похожа на пацифиста? Забавно слышать чужие мысли, мальчик, видеть чужие обрывки воспоминаний, искаженные временем? Но это, в кои-то веки, моя душа. Ты вторгся в мою РЕШИТЕЛЬНОСТЬ, и лишь тебе нести ответственность за последствия твоего выбора.

Смех разносится по пустой, снежной равнине - издевательский, но в тягучей тишине звучащий одиноко и горько. Нет, мальчик, меня не нужно спасать: мне хватило доброхотов за все те жизни, что я прожила. Мои родители. Рейчел и Грегори. Дэмиен и Марк. Ториэль и Асгор. Азриэль. Фриск. Уилл. Все они пытались применить на меня то, что они сами называли "спасением", "помощью", но в итоге благодаря их выбору и их действиям я оказалась тут - одна, потеряв свою человечность, потеряв тело, жизнь и цель.
Но я не умею сожалеть, поэтому лишь снова и снова растягиваю губы в красной улыбке радости от встречи с новой жертвой. У меня нет иного предназначения.
*Что ты за монстр? Прости, я не могу понять.
Снег опускается на пустынный город, который открывается перед взглядом Джокера: город-призрак, утопающий в снегу, навсегда застывший в мертвом Рождестве. Жуткая музыка, не заглушаемая ничем, начинает медленно играть, тревожа нервы и разум своим своеобразным гимном смерти: неприятная замена весёлым песенкам детей, что ждут чуда и приятных сюрпризов под конец года, который здесь длится вечность. Лампочки гирлянды приветливо мигают борцу за Справедливость с ёлки, под которой нет подарков. Неудивительно: ноги Джокера вновь касаются тропинки, выложенной пылью: он снова ступает по трупам, не понимая и не ценя этого. Какая шутка пропадает зря.
Слишком много. Ты перешёл черту вслед за тем потерявшим душу существом, которое ты, не понимая, преследуешь.
Джокер чувствует, что за ним наблюдают, даже слышит хруст ветки и видит краем глаза мелькнувшую тень, но стоит оглянуться - и все сразу пропадает. Остаётся только исследовать городок дальше. Все дома открыты, а заведения брошены в спешке эвакуации: в небольшой уютной лавке прямо на стойке нацарапано короткое послание: "Пожалуйста, не убивай мою семью". Оно небрежно перечеркнуто красным. Денег в кассе нет, как нет и товаров в лавке: лежат лишь старые боксерские перчатки и бандана с нарисованными на ней рёбрами. Предметы слегка светятся оранжевым.
*Для тебя это бесполезно.
Для Джокера голос звучит как будто отовсюду и внутри головы одновременно, и сопровождается эхом, которое не позволяет определить пол говорящего, но то, что говорит Хозяин Дворца, не вызывает никаких сомнений. Но вот только зачем тебе вслушиваться в то, что я говорю, мальчик? В конце концов, ты - не она, тебе нет нужды спасать Подземелье, освобождать монстров, давая им увидеть Солнце в предсмертном видении или вживую. Ты здесь по другой причине, и ты не уйдёшь без приза.
Внимание привлекает другой объект - чистый огонь, при ближайшем рассмотрении оказывающийся пылающим домом, более типичным для деревни, чем для городка, пусть даже и такого маленького. Оттуда доносятся голоса: в панике, задыхаясь и срываясь на кашель, кричат и скулят мужчина и женщина, но эти животные крики чистой боли и первозданного ужаса перед великим уравнителем-смертью заглушаются другими. Грубые, смеющиеся голоса, призывающие сжечь ведьмовскую семейку, призывы посмотреть на то, как они извиваются и бегают, стараясь спастись, открывающиеся бутыли спиртного и гулкое бултыхание керосина в канистрах. Настоящее ликование бездушной и страшной толпы.
- Помогите!
- Откройте двери!
- Прошу вас!
- Выпустите хотя бы ребёнка!
- Чара! Чара, беги, золотце! Беги, не оглядывайся! Мама и папа любят тебя!
Единственная тропинка вела прямиком в полыхающий дом. Черни видно не было, но их взгляды пронзали не хуже языков пламени и кольев, которыми они запихивали пытавшихся выбраться из окон взрослых обратно в дом. Огонь же при приближении чужака отступил, позволяя ему взяться за ручку и открыть дверь.
*Папы не было рядом. Маме было плевать.
Стоило Джокеру зайти, как он попал в крохотную комнатку, обставленную по-спартански: тумбочка, кровать, шкаф и огромный железный крест с распятым Иисусом над кроватью. Рядом с ней стояла женщина с ножом и резала им невидимого человека, скорчившегося на простынях, одновременно ругая его за недостаточную женственность и бутерброд во время Великого Поста. Закрывшаяся дверь привлекла ее внимание: оторвав безумный взгляд от кого-то, видимого только ей, растрепанная истязательница подняла лезвие, с которого капала чёрная кровь, и кинулась на Широэ с диким криком:
- ЕРЕТИКИ! ЕРЕТИКИ В МОЕМ ДОМЕ! УБИРАЙТЕСЬ, ДЕМОНЫ!

Безумная Тень Рейчел глядит на Джокера со слепой яростью, присущей религиозным фанатикам, которые не боятся ни Бога, ни Черта, ни смерти тела и души. Она не прекращала дёргаться, раня себя. Ее лицо страшно кривится в гримасе ярости: я помню ее такой, какой она пугала меня, когда я была маленькой. Сейчас она пытается пугать и кого-то другого, чьё сердце не кровоточит, но светит, пусть и с тем же остервенением.
- Она никто! Отвратительное, ничтожное существо, не осознающее своей собственной ничтожности! - взвизгнула Тень, не замечая, что по её коже течёт кровь от прижимаемого ножа. - Богу не нужны такие, как она! Неудивительно, что она не смогла найти покоя после смерти: земля не принимает таких!
Раздаётся скрип: открылась дверь в комнату, через которую Джокер вошёл ранее, но вела она не в горящий дом и даже не в заснеженный Сноудин. За спинами трех фигур, толпившихся в дверном проеме, виднелось открытое пространство заполненное непроглядной чернотой. Фигуры же представляли собой поседевшего мужчину и двоих рослых парней-близнецов, чем-то похожих на него: явно его сыновья. Мужчина держал в руке розги; один из парней - доисторический телефон: прадедушка сенсорного, не иначе. Все новые лица глумливо усмехались.
Джокер снова ощутил невидимую и неосязаемую сущность на кровать: Справедливость прошило страхом и безысходностью. Это были не его эмоции, но он чувствовал их внутри себя, проживал так, будто они зародились и росли глубоко в нем самом. Отсутствие надежды. Желание исчезнуть, уйти, скрыться. Тоска. Печаль. Боль. Скорбь. Здесь не было ни одной положительной вещи; все это было кусочками молочного пазла, на котором от желтого пламени Справедливости проступало пониманием лишь одно слово.
*Говорят, путешественники, что взбираются на гору Эббот, пропадают.
Рейчел, истекая ядом и задыхаясь собственной злобой, продолжала трепыхаться, с ненавистью хватая воздух ртом, явно настолько переполненная желанием поквитаться с обидчиком, что слова не могли выразить этого. Джокер внезапно краем глаза увидел движение, и в следующую секунду он полетел вниз, прямо в открывшуюся под его ногами дыру в полу. Цербер выпустил Тень и сиганул за своим "контрактником", возвращаясь по пути в его маску. В ушах человека звенели крики о помощи - как те, что он слышал из горящего дома, так и новые: целый хор детских, взрослых, отчаянных и истеричных голосов. Но все это перекрыл уже знакомый Джокеру спокойный голос, всегда оставлявший во рту неприятный привкус крови и чего-то отвратительно горького. Ноздри защекотал контрастно сладкий запах лютиков.
*Ты позвал на помощь... но никто не пришел.
Широэ швырнуло на кровать в небольшой комнате, по виду детской. Напротив стояла еще одна кровать с ящиком в ногах и большим желтым цветком в горшке на тумбочке, полным пыльными игрушками, у стены был платяной шкаф. На стене рядом с кроватью Фантома был пришпилен рисунок золотого цветка; на тумбочке - пыльная рамка с семейной, по виду фотографией: два странных, похожих на антропоморфных, с выраженными рогами и клыками, коз существа, такое же существо поменьше и маленький ребёнок непонятного пола, не больше 10-11 лет, прячущий лицо за большим букетом лютиков. Козы счастливо улыбались в камеру; родители обнимали детей за плечи. Фотография была мирной и счастливой, но пыль на рамке навевала чувство тоски и одиночества, как и вся пустая комната.
Оглядевшись, человек обнаружил рядом с собой тот самый телефон, что сжимал в руке один из мужчин-теней в комнате, из которой он так бесцеремонно был перемещён сюда. Связи, как ожидаемо, не было; все контакты были стёрты, зато в изображениях обнаружились фотографии маленькой, заплаканной и запуганной девочки со следами избиения и порой даже кровоточившими порезами на руках и теле. Но что было самое отвратительное - почти на всех ребёнок был обнажён и тщетно пытался прикрыться. Там же было видео, где смеющийся парень за кадром заставляет ее раздеться, несмотря на слабые протесты, которые затихают после нескольких ударов, затем явно мужская рука срывает несвежие повязки с ее порезанных бёдер. В кадре появляется второй парень, который с силой втирает в явно недавние ранки красный перец. Чем громче кричит и плачет ребёнок, тем больше смеются два мучителя.
- Насмотрелся? - раздался резкий голос. Цветок на противоположной тумбочке повернулся, обнаруживая лицо, и теперь саркастично смотрел на Джокера. В отличие от Теней, его глаза были чёрными, практически мультяшными. - Может, поднимешься уже, человечек? Кровать не твоя, между делом.

Заляпанный кровавыми руками Джокера телефон разбивается о стену с треском, почти заглушающим вкрадчивый смех, от которого цветок пугливо озирается по сторонам, поджимая лепестки, как собака поджимала бы хвост. Правильно, бойся меня. В этом пространстве, так нагло повторяющем реальность, со всеми ее недостатками и жестокостью, ты - не более, чем осколок воспоминания. Порок бездушного существа, поднявшего уродливую голову в моем названном брате с робкой улыбкой и отчаянными слезами.
Но секунда явного страха проходит, и ты вновь гордо расправляешь лепестки, презрительно смотря на дуло револьвера в дрожащей от ярости руке человека. Ты не знаешь его, как и я, но ты уже полон ядовитого сарказма и уничижительной насмешки, присущей бессмертным и сказочным Фениксам и игрокам, видевшим каждый возможный исход игры. Однако твоя бравада показная: без души, которой обладает мальчишка Справедливости и демон Решительности, ты не возродишься вновь без их особого на то желания.
- Я не чей-то, а свой собственный, - падший принц фыркнул, тут же расплываясь в лучезарной улыбке. - Давай попробуем сначала. Привет, меня зовут Флауи, цветок Флауи. И если ты хочешь дойти до Чары, я тебе нужен, поэтому убери револьвер.
Он откашлялся, окружая Джокера черно-белым полем БИТВЫ, указывая на ярко засветившееся на груди у Фантомного Вора золотое сердце.
- Это - твоя душа, средоточие твоего существа. У тебя душа Справедливости: сильная, но все равно недостаточно мощная, чтобы противостоять Решительности. Но ты все равно попытаешься же, идиот, - лицо Флауи исказилось на секунду в страшную ухмыляющуюся морду. Не уверена, что его можно запугать таким, однако.
- Тебя еще не потрепали? Удивительно. Может, исправим это? - чёрные глаза щурятся: рамки сражения сужаются до размеров души, заключая её в клетку. Белые частицы, горько пахнущие лютиками, нацеливаются на обездвиженного Широэ.
*Лепестки дружбы наполняют воздух.
Флауи моментально пугливо съеживается, показывая истинное лицо и теряя контроль над своей атакой, позволяя ей осыпаться на пол, под ноги человека. Ты боишься даже моего голоса - что неудивительно. Я все вижу, Азриэль. Каждая часть этого места настолько пропитана моими воспоминаниями, что ты не можешь шевельнуть даже корнем без того, чтобы я об этом не узнала.
В конце концов, только ты знаешь, как найти меня в этом лабиринте боли и прошлого.
- Послушай, ребёнок, уходи отсюда, - Флауи отворачивается. - Чара не любит посетителей и ненавидит людей. Я, ее лучший друг, не смог помочь ей. Даже не так: если бы не я, всего этого бы не было. Почему ты думаешь, что ты можешь исправить чьё-то мертвое внутри сердце? - он хмыкает, прислушиваясь к вновь начавшейся жуткой и медленной мелодии, которая преследует меня и это место подобно навязчивой мелодии из сломанной, но когда-то любимой музыкальной шкатулки.
*Он убивал так же много, как и я. Ядовитый цветок, выросший на моих губах. Что ты будешь делать, Справедливость?
Тихий смешок прямо над ухом Широэ, но стоило ему обернуться - и он никого не увидел. Людей всегда очень просто водить за нос, чем я пользуюсь постоянно, а тут ещё мальчишка сам пришёл ко мне на территорию. Как не развлечься?
Взмах руки, который Джокер уловил краем глаза, и вот уже перед ним вновь повернувшийся, истекающий страхом и цинизмом живой цветок и две опции: "ПОЩАДА" и "БИТВА". Дежа вю, не так ли, Азриэль? Только в тот раз ты провоцировал и жаждал смерти, как чего-то нового и совершенного, зная точно, что как только упавший ребёнок выйдет за пределы барьера, ты вновь станешь на верхушке хищнической цепи. Альфа-монстр, не являющийся монстром в полном смысле этого слова, пустая химера, чудовище, играющееся с жизнями точно так же, как Фриск.
Я не пощадила бы тебя. Но что насчет другого, не знающего тебя живого и плаксивого, радостно играющего и чувствующего?
...как он обойдётся с тобой и мной, столь похожей на тебя и одновременно отличающейся?

Тень Флауи помолчала, слегка покачав увенчанной лепестками, словно короной, головой. Ей не впервой жить и умирать, но привыкнуть к простому акту Пощады, пусть и вынужденного, она так и не смогла.
Внимательный взгляд чёрных глаз дополнила хищная усмешка и мой смех, явившийся ответом на отчаянные попытки Джокера понять, что происходит. Мы оба знали, что таит в себе тишина коридоров Нового дома, усыпанного пылью и золотыми лепестками, ядовитыми настолько же, насколько и прекрасными. Но смертному мальчишке предстояло это проделать впервые.
- Высокомерный идиот. Тебе назвали их имя уже несколько раз. Чара. Чара Дримурр, - Флауи пренебрежительно фыркнул, вернув своему лицу привычное выражение сарказма. - Первый упавший человек, Падшая Решительность, принцесса Подземелья, виновница Геноцида, Комментатор - у них очень много имён. Но главное - Чара. Мой младший родственник и лучший друг.
Цветок помолчал, кидая быстрый взгляд на фотографию в рамке, где была изображена наша семья. Я молчала, позволяя ему говорить. Я не столь сильно хочу мешать им, как может показаться. Этот человек... интересный.
*...
Флауи оглянулся вокруг и нетерпеливо качнулся вместе с горшком навстречу человеку.
- Я не уничтожаю тебя лишь потому, что они не хотят этого. Им скучно здесь одним, после того, как все остальные пали. Поэтому давай, бери меня, и пойдём на выход.
Цветок замолк и отказывался говорить до тех пор, пока Джокер не поднял горшок с ним и не вышел из комнаты в пустой коридор, усыпанный пылью и уставленный золотыми цветами вдоль стен. Путь на первый взгляд был только один - направо и вперёд, поскольку налево коридор просто резко обрывался в пустоту и черноту.
Я еле слышно вздохнула - лишь шелест, дополненный лёгким прикосновением пальцев к высокому воротнику Джокера. Это абсолютное, хаотическое ничто - истинная и естественная картина мира, его альфа и омега, Его Величество Энтропия. Я, как механизм, отвергающий и разрушающий систему, как некто, кто запускает и оканчивает историю, была хаосом для этого мира - и для себя в нем. Маленькая шестеренка, отколовшаяся от механизма и приведшая его в негодность. Это так очаровательно, от насколько незначительных на первый взгляд вещей зависят махины, и на насколько растрескавшихся глиняных ногах стоят металлические колоссы.
*Мне не нужна твоя помощь. Я такая же живая, как и ты. Но это ты топчешь чужие воспоминания, не я.
- Направо. Дойдёшь до конца, там должна быть лестница вниз... но это как повезёт, - Флауи сделал неопределённое движение, которое можно было растолковать, как пожатие несуществующих плеч, привлекая к себе внимание. - Если не встретим улыбающийся мешок с мусором - будет прекрасно, но мне обычно так не везёт.
Он помолчал, явно размышляя. В стороне от Джокера на стене коридора висело занавешенное лиловой тканью с гербом Подземелья зеркало.
- Ладно, пусть это и не мои воспоминания. Тени наверху - это их бывшая приёмная семья: отец, мать и братья. Учитывая, что они погибли больше 80-ти лет назад, члены семьи, скорее всего, уже мертвы: это лишь воспоминания Чары о них. А пусто... посмотри под ноги и понизь голос, идиот. Ты шагаешь по трупам.
Белая пыль оседала за каждым шагом Джокера, белой фатой стелилась за его плащом, частичками висела в стоячем воздухе коридора. Тень Флауи оглянулась на внезапно раздавшийся звук музыкальной шкатулки, издававшей замедляющуюся, ускоряющуюся и просто сломанную мелодию, которая наполняла коридор.
- Шкатулка все же сломалась, - тихо пробормотал цветок, вглядываясь вглубь коридора, который не кончался, а постепенно становился светлее и, кажется расширялся. Под ногами пропал ковёр, стали попадаться металлические части; на стенах было большое пятно копоти, будто от взрыва. Рядом застыла кучка расплавленной пыли.
*Звезды погаснут, но я буду сиять дальше.
Флауи внезапно вскрикнул: горшок с землёй взорвался в руках Джокера, разрезав осколками стебель пополам и нанеся ранение самому Широэ. Материализовавшееся мигавшее в уроне золотое сердце лидера Фантомных воров пронзила большая острая кость, сводя его здоровье к 30 и заражая его эффектом Кармы.
Тень Флауи распалась, оставив лишь искры: но не успел Джокер среагировать на напавшего и даже как следует разглядеть его, как парня окатило облаком пыли. Он лишь успел заметить белозубую ухмылку и сине-желтый глаз существа, мигавший в костяной глазнице, прежде чем все это обратилось в белый порошок, смешанный с чем-то красным.
На другом конце зала, которым и закончился коридор, сверкнула желтая звезда пункта Сохранения, затаившая даже солнечный свет, лившийся в окна и образовывавший золотистые лужи на полу. Они так ярко высвечивали все то печальное состояние, в котором пребывал мой разум.
Я сделала шаг вперёд, поднимая Настоящий нож. Я на своей территории, и не могу умереть, пока привязана к Фриск. На моей груди прорисовывается пустое красное сердце, крест-накрест перечёркнутое жирными линиями. Плохой и грубый ответ раненой душе Справедливости.
*Приветствую. Я - Чара.
Улыбку мне заменяет смайлик над головой, пока я холодно рассматриваю золотоглазого мальчишку. Молод. Слишком.
*Уходи, или я заставлю тебя.
Ветер несёт пыль по ветру.

Какая прелесть, мальчик умеет быть благодарным, пусть и благодарным идиотом. Его позитивное качество несколько теряет смысл, когда обнаруживается скрытая сущность, определяемая ею. Хотя... благодарность и некое благородство присущи Справедливости - наиболее редкой среди людей душе после потерявшей уникальность Решительности. Меня не должно существовать, а его не должно быть здесь.
Смайлик над головой пропал, взамен проявляясь на моем лице полыхающими красным щелями глаз и ниточкой рта, растянутой в неестественной улыбке. Однако, несмотря на это угрожающее выражение, я опустила все ещё холодный Настоящий нож к бедру, противостояния чувству разочарования и зову крови. Эффект Кармы по-прежнему точил мальчишку и ел его растрескавшееся золотое сердце: моим глазам предстала его характеристика. 30 постепенно сменилось на 20 и остановилось, истлевая последним лиловым кусочком.
Я наконец прервала тишину.
*Разве ты не слушал предателя, глупый павлин? Я мертва, а у призраков в чужих телах не так много способов добиться желаемого.
Флауи, возрождённый из искр и осколков, расправил лепестки и сделал первый вдох, сияя жёлтыми глазами. Я больше не чувствовала его, но мне этого и не нужно было: я слишком хорошо видела, как пугливо он дрогнул, прижимаясь к земле горшка, только увидев меня. Я усмехнулась, хотя не испытывала желания ни смеяться, ни злорадствовать. Навигатор моего Дворца был просто жалок: другими словами, таким, каким и должен быть.
*Ты предал меня снова, братец.
Тень попыталась выдержать мой обвиняющий взгляд, но ей слишком сильно не хотелось присоединяться вновь к бесчисленному множеству своих версий, устилающих пол Последнего коридора под дном его горшка. Она вновь склонилась передо мной, явно стараясь остановить лихорадочную тряску лепестков. У него нет души и совести в этой форме, но он способен чувствовать базовые эмоции: страх, ненависть, боль, гнев. Как и я. Между нами куда больше общего сейчас, чем когда бы то ни было.
Насладившись его сломанным видом, я повернулась к Джокеру, отступая и исчезая с первыми звуками музыки. Телепортация подняла вихрь белых порошкообразных останков, которые постепенно сложились в слегка знакомую Джокеру фигуру.
Слегка потрёпанный красный шарф, пустая улыбка на черепе, вместо лица - квадратный прямоугольник черноты. Нет рук, в груди - чернота, а ноги переходили в нечто, похожее на изогнутую деталь кресла-качалки. Существо медленно покачивалось взад-вперёд в такт жуткой, пустой мелодии, не имевшей ритма. Амальгама семи версий, Счастливчик  СемиКость, была готова к сражению, как и Комментатор - к своей работе.
*Оно.
Перед Джокером возникло стандартное поле драки: чёрное поле, четыре кнопки - БИТВА, ДЕЙСТВИЕ, ИНВЕНТАРЬ, ПОЩАДА. Но было и отличное. Например, текст Комментатора был красным, не белым: прямое обозначение того, что я близко и наблюдаю прямо из-за его плеча. И рядом с кнопкой БИТВА стоял горшок с Флауи, который одновременно испытывал ужас, возбуждение от чего-то нового и пытался сосредоточиться на своих обязанностях.
- Слушай сюда, Справедливость! Я впервые вижу такую дрянь, но если тебя убьют - убьют и меня, особо изощренным способом, поэтому я помогу. Это - режим Битвы. Выбери БИТВУ и имя, и направь свою атаку для урона. ДЕЙСТВИЕ содержит Проверку статуса врага и еще какие-то действия, которые, возможно, позволят тебе помиловать существо. В ИНВЕНТАРЕ - предметы и действия для повышения здоровья. ПОЩАДА содержит, собственно, пощаду и бегство. Чара следит и комментирует, видишь? - он качнул головой в сторону инфокоробки, показывая на красный текст. - Ты не сможешь добраться до них, пока не побьешь ее пешек. Это забавляет их.

После того, как Рен спасает девушку от пьяного человека, его ложно обвиняют в нападении, дают срок условно и исключают из школы. Родители вынуждены отправить парня в Токио, к другу семьи, чтобы он доучился в школе Судзин, куда принимают учеников с судимостью.
После прибытия в Токио Амамия оказывается в Бархатной Комнате, где некая сущность, Игорь, извещает его о том, что  он избран противостоять грядущему разрушению мира. Он открывает для парня доступ к сверхъестественному приложению, которое дает возможность Рену проникать в другой мир. До школы в тот день он так и не добирается, случайно попав в один из параллельных миров, напоминающий замок - когнитивное представление школы одного из учителей. Там он встречает говорящего кота  – Моргану, который сообщает ему о возможности изменять сердца нечестивых людей, украв их «Сокровище». Также Рен приобретает свою первую Персону и возможность управлять олицетворениями пороков людей – Тенями.
С Морганой и обретенными друзьями, Энн и Рюдзи, он разрушает Дворец школьного тренера, который приставал к ученицам, заставляя его раскаяться в своих грехах. Окрылённые успехом, молодые люди (и кот) решают создать банду и назваться Фантомными Ворами, чьей целью было бы изменение мира к лучшему.
Весьма скоро популярность и численность банды возросла: в ней было уже 8 постоянных членов, включая самого Рена. Ими интересуются СМИ, организованная преступность и полиция, общество разделено на тех, кто поддерживает их деятельность, и тех, кто считает их преступниками.
Однако в какой-то момент Фантомные воры узнают, что кто-то использует Метаверс не для того, чтобы исправлять сердца злых и нечестных людей, облеченных властью, а чтобы убивать их, создавая плохую репутацию их группировке. Благодаря этому дебоширу Воров ложно обвиняют в одном из убийств, начиная на них настоящую охоту на фоне резко снижающейся поддержки Фантомов. Именно в этот момент к группировке присоединяется Акечи Горо, выдающий себя за поборника справедливости, жаждущий правды и наказания для преступников. Однако благодаря его неосторожности Фантомы узнают, что на самом деле детектив и являлся тем убийцей, желающим подставить их из зависти.
Благодаря тщательно спланированной Реном стратегии, Фантомных Воров якобы заманивают в ловушку, и их Лидера ловят и убивают. Однако на самом деле Акечи прикончил лишь когнитивную версию Джокера, выставив это, как самоубийство, в то время как настоящий Рен успешно сбежал и скрылся от правосудия с помощью своих друзей.
Отомстив политику, который сломал бесчисленное количество жизней (и Рена в том числе), группировка обнаруживает, что он является отцом Акечи - о чем им сообщает сам выследивший их Горо. Однако в последний момент детектив принимает их сторону и жертвует собой, чтобы помочь Фантомам.
И даже сейчас работа Фантомных Воров не закончена. Когнитивность масс клубится в глубинах Мементоса, приняв форму предателя, и одних сил Рена и его друзей может не хватить для того, чтобы победить его. Однако они будут сражаться, несмотря ни на что.

Джокер кажется спокойным и воспитанным мальчиком. Его одежда в повседневной жизни не бросается в глаза, а образ этакого скромного тихони дополняют очки. Но это все обман. Помимо того, что его зрение в порядке, в своей душе он скрывает мятежный дух.
В характере Джокера много порочных черт, проявляющихся в зависимости от человека, с которым он ведет диалог. Также Трикстер обладает сильным чувством справедливости, несмотря на все те нелицеприятные вещи, что о нем говорят. Его свободное сердце всегда ищет истинный свой путь
Он крайне устойчив к жестким и категоричным формам контроля, осуществляемых авторитарными органами, и не привык к ограничению своей свободы.
Джокер насмехается над своими врагами так же, как знаменитый Арсен Люпен. Он остается дерзким и уверенным, даже если его жизнь в опасности. Такая самоуверенность органично дополняется любовью к хвастовству, но, несмотря на кажущуюся легкомысленность и некомпетентность, Рен быстро и чётко мыслит и не колеблется перед принятием кардинальных, тяжёлых решений, способных изменить всю жизнь.

После того, как Рен спасает девушку от пьяного человека, его ложно обвиняют в нападении, дают срок условно и исключают из школы. Родители вынуждены отправить парня в Токио, к другу семьи, чтобы он доучился в школе Судзин, куда принимают учеников с судимостью.
После прибытия в Токио Амамия оказывается в Бархатной Комнате, где некая сущность, Игорь, извещает его о том, что  он избран противостоять грядущему разрушению мира. Он открывает для парня доступ к сверхъестественному приложению, которое дает возможность Рену проникать в другой мир. До школы в тот день он так и не добирается, случайно попав в один из параллельных миров, напоминающий замок - когнитивное представление школы одного из учителей. Там он встречает говорящего кота  – Моргану, который сообщает ему о возможности изменять сердца нечестивых людей, украв их «Сокровище». Также Рен приобретает свою первую Персону и возможность управлять олицетворениями пороков людей – Тенями.
С Морганой и обретенными друзьями, Энн и Рюдзи, он разрушает Дворец школьного тренера, который приставал к ученицам, заставляя его раскаяться в своих грехах. Окрылённые успехом, молодые люди (и кот) решают создать банду и назваться Фантомными Ворами, чьей целью было бы изменение мира к лучшему.
Весьма скоро популярность и численность банды возросла: в ней было уже 8 постоянных членов, включая самого Рена. Ими интересуются СМИ, организованная преступность и полиция, общество разделено на тех, кто поддерживает их деятельность, и тех, кто считает их преступниками.
Однако в какой-то момент Фантомные воры узнают, что кто-то использует Метаверс не для того, чтобы исправлять сердца злых и нечестных людей, облеченных властью, а чтобы убивать их, создавая плохую репутацию их группировке. Благодаря этому дебоширу Воров ложно обвиняют в одном из убийств, начиная на них настоящую охоту на фоне резко снижающейся поддержки Фантомов. Именно в этот момент к группировке присоединяется Акечи Горо, выдающий себя за поборника справедливости, жаждущий правды и наказания для преступников. Однако благодаря его неосторожности Фантомы узнают, что на самом деле детектив и являлся тем убийцей, желающим подставить их из зависти.
Благодаря тщательно спланированной Реном стратегии, Фантомных Воров якобы заманивают в ловушку, и их Лидера ловят и убивают. Однако на самом деле Акечи прикончил лишь когнитивную версию Джокера, выставив это, как самоубийство, в то время как настоящий Рен успешно сбежал и скрылся от правосудия с помощью своих друзей.
Отомстив политику, который сломал бесчисленное количество жизней (и Рена в том числе), группировка обнаруживает, что он является отцом Акечи - о чем им сообщает сам выследивший их Горо. Однако в последний момент детектив принимает их сторону и жертвует собой, чтобы помочь Фантомам.
И даже сейчас работа Фантомных Воров не закончена. Когнитивность масс клубится в глубинах Мементоса, приняв форму предателя, и одних сил Рена и его друзей может не хватить для того, чтобы победить его. Однако они будут сражаться, несмотря ни на что.

Джокер кажется спокойным и воспитанным мальчиком. Его одежда в повседневной жизни не бросается в глаза, а образ этакого скромного тихони дополняют очки. Но это все обман. Помимо того, что его зрение в порядке, в своей душе он скрывает мятежный дух.
В характере Джокера много порочных черт, проявляющихся в зависимости от человека, с которым он ведет диалог. Также Трикстер обладает сильным чувством справедливости, несмотря на все те нелицеприятные вещи, что о нем говорят. Его свободное сердце всегда ищет истинный свой путь
Он крайне устойчив к жестким и категоричным формам контроля, осуществляемых авторитарными органами, и не привык к ограничению своей свободы.
Джокер насмехается над своими врагами так же, как знаменитый Арсен Люпен. Он остается дерзким и уверенным, даже если его жизнь в опасности. Такая самоуверенность органично дополняется любовью к хвастовству, но, несмотря на кажущуюся легкомысленность и некомпетентность, Рен быстро и чётко мыслит и не колеблется перед принятием кардинальных, тяжёлых решений, способных изменить всю жизнь.